Денежные сборы
В церквях епархии в течение года производилось множество сборов. Обще епархиальные сборы с каждой церкви были такими: на содержание мужских духовных училищ, на содержание женского епархиального училища и позже на постройку здания Епархиального училища, на постройку семинарии в Екатеринбурге, на псаломщическую школу, на нужды церковных школ, на устройство церкви-школы в Екатеринбурге, на нужды Братства Св. Прав. Симеона, на содержание канцелярии, на воспособление духовенству не получающему казенного жалованья, на бедных духовного звания, на потерпевших от различных стихийных бедствий в епархии, на содержание епархиального миссионера, на лечение бедных духовного звания, прогонные деньги на проезд благочинных и депутатов епархиальных съездов, 25-ти рублевый взнос от церквей не имеющих церковных школ, в пользу Екатеринбургского общества Милосердия Св. Николая (занимающегося подкидышами). Общероссийские сборы: на сооружение и содержание беднейших православных храмов в империи (некоторые храмы в Ташкенте, Москве, Иерусалиме, Пскове и других местах были построены на средства христиан всей России), на улучшение быта православных поклонников в Палестине, на распространение Православия между язычниками в империи, на нужды Красного Креста, в пользу гроба Господня, на поддержание православия в Иерусалиме и Святой Земле, на восстановление православия на Кавказе, на переселенцев, на общества по борьбе с различными болезнями (проказой, чахоткой), на слепых, на призрение детей идиотов и эпилептиков. В годы войны прибавились сборы, связанные с войной: в пользу общества призрения детей лиц погибших при исполнении служебных обязанностей, помощь нуждающимся семействам военных, на увековечение памяти воинов павших на войне 1904-1905 гг., в пользу больных и раненых воинов, на больных и раненых воинов Сербии и Черногории, в пользу пострадавших от военных бедствий в различных районах охваченных войной (Сербия, Черногория, Польша, Закавказье), на пособие беженцам из занятых неприятелем местностей (многочисленные беженцы из района Гродно и соседних с ним местностей прибывали в Екатеринбургскую епархию с 1914 года, часть из них осталась на Урале), на воинское благотворительное общество Белого Креста, на сооружение в Москве храма во имя св. Александра Невского в память освобождения крестьян от крепостной зависимости, в пользу детей воинов павших на поле брани, на удовлетворение религиозно-нравственных нужд русских военнопленных томящихся во вражеском плену, на обеспечение и призрение неимущих Георгиевских кавалеров и их семейств, в пользу Урмийской духовной миссии и православного населения Урмии разоренных турками, в помощь семьям убитых и увечных солдат. В годы войны в г. Екатеринбурге был построен Епархиальный дом, а также огромное здание Женского Епархиального училища (для достройки этого училища был произведен внутренний епархиальный заем по 100 рублей с храма).
Все эти сборы контролировались епархиальным начальством и распределялись в течение года, некоторые сборы проводились не больше 3-4 раз в год. В каждом отдельно взятом приходе они обычно проводились так: церковный староста ставил кружку для пожертвований с соответствующей надписью, а священник после службы объявлял прихожанам о производстве такого-то сбора. В церковных документах описание сборов на различные нужды занимало от 10-12 пунктов до 30-40 в месяц, в зависимости от величины прихода.
Церковные школы
Помимо земского смешанного училища (в другое время оно называлось министерским), в селе была и церковно-приходская начальная женская школа, за существование и обучение в которой полностью отвечали священнослужители. Церковная школа была открыта в октябре 1889 года. Первым законоучителем в ней был священник Евграф Кузнецов — до 1894 г., после него заведующим и законоучителем был священник Платон Горных. Учителем сначала был диакон Феликс Михайлов, а после диакон Александр Потеряев, учителя пения диакон Алексей Иванов и псаломщик Константин Пермикин. Помощницами учителя обычно состояли женщины, в 1900 г. это была крестьянка Мария Чувашева с жалованьем 120 рублей в год, в другие года - жена диакона А. Потеряева, дочь священника учительница Ольга Горных (1912 г.), Сильвестрова (1914 г.). Попечителем школы в 1910 году был П. Н. Ретнев. С 25 января по 1 апреля 1905 года занятия в школе не проводились из-за скарлатины. Школа помещалась в церковном здании, которое с ростом количества учащихся стало считаться неудобным. Количество учениц в школе в разные годы было разное — от 40 до 80 человек. Помимо основных предметов в школе преподавалось рукоделие. Девочек обучали вязанию чулок, детских пимиков крючком и на иголках, вязанью крючком простых и более сложных кружев, шитью иглой, вышивке по канве простым и двойным крестом разного белья - полотенец, простынь, кофт и т. п. и вышивке гладью. Ученицы церковной школы под руководством диакона и псаломщика учились пению и участвовали в богослужениях на клиросе. В церковной школе обязательно была сокращенная утренняя молитва, до начала уроков. Все ученицы в воскресные и праздничные дни посещали богослужение, а также иногда пели на клиросе. В Великий пост учащиеся говели, исповедовались и приобщались Св. Тайн. Перед исповедью и причастием им рассказывали о силе и значении этих таинств для христианской души. Вообще, население к церковно-приходским школам относилось вполне сочувственно и желало большего числа и развития таких школ, но опасаясь, что опять будут собирать деньги, замалчивало это желание.
Другая церковно-приходская смешанная школа в деревне Больше-Трифоновой была открыта в 1891 году. Заведующими и законоучителями были местные священники. Первым учителем был сын священника Иван Андреев Иванов (1891-1895 гг.), после него учительница Мария Поликарпова Старкова (1899-1913 гг.), учительница Александра Алексеева Стихина, помощница учительницы дочь священника Александра Михайлова (1900 г.), помощница учительницы Зинаида Пастухова (1905 г.). Попечителем был крестьянин Иван Максимов Пономарев. После открытия прихода местный псаломщик стал настолько хорошо преподавать церковное пение, что учащиеся могли даже петь в храме. В школе проводились религиозно-нравственные чтения. Учеников сначала было 30, 2/3 мальчиков и 1/3 девочек и один учитель, а с открытием прихода и заведовании школой о. Петра Мамина — учащихся стало в два раза больше, появилась помощница учителя. Школа помещалась в собственном здании, о. Мамин сделал к нему пристрой, но в пожар 10 мая 1913 года здание школы сгорело. После этого о. Мамин стал строить каменное здание для школы, окончено оно было только после революции и в настоящее время в нем помещается Больше-Трифоновская школа. Пока школа строилась, дом для неё приходилось нанимать. Во время первой мировой войны ученики Б.-Трифоновской школы выращивали овощи для посылки на фронт.
Также в начале 20 века были открыты земские школы в деревнях Малой Трифановой и Кислянке. После открытия самостоятельного прихода в Большой Трифановой, церковно-приходская школа открылась в деревне Камышинской. В самом же Покровском в 1898 году было построено двух-этажное здание для 2-классной смешанной министерской школы. Кроме школ, земские власти обратили свое внимание на ясли. Дело в том, что в конце 19 века в Пермской губернии была очень высокая смертность детей (49%) до 1 года. Первые сезонные ясли-приюты были открыты земством в селе Верх-Ницинском Ирбитского уезда в 1897 году, это начинание стало настолько популярным у жителей, которые приводили туда своих детей, что для ясель пришлось нанять второе помещение. В следующем году в губернии было открыто 12 ясель. В 1903 году ясли-приюты были открыты в селах Покровское и Невьянское. В результате этих мер в течении 10 лет младенческая смертность сократилась до 38, 6%.
Приход храма во имя Покрова Божией Матери
С течением времени население Покровского прихода медленно, но неуклонно росло, как и по всей Екатеринбургской епархии, даже не смотря на отделение деревни Паршиной в 1864 году к Егоршинскому приходу (ок. 100 чел.), села Больше-Трифоновского в 1908 году (около 1200 человек). В 1800 году — 361 дом, м.п. 1424 и ж.п. 1488; в 1830 году - 324 дома, м.п. 1867 и ж.п. 1974; в 1859 году - 476 дворов, м.п. 2474 и ж.п. 2654; в 1897 году прихожан было м. п. 3402 и ж. п. 3520; в 1915 году прихожан обоего пола 7390.
Приход Покровского храма изменялся, одни деревни вошли в состав села Покровского, другие отделились во вновь открытые приходы. В 1717 году в приход входили деревни: Липина, Луговая, Сосновская, Ключи, Ближняя Трифанова (Малая Трифанова), Дальняя Трифанова (Большая Трифанова), Клепинина (Лягушина, Родники), Береговая (на р. Реж). В 1754 г., когда была построена церковь в деревне Мироново, от Покровского прихода были отчислены ближайшие к Мироново деревни Липина, Луговая и Клепинина, существовала ли в это время деревня Береговая - неизвестно. В ведомости 1800 года Покровского прихода кроме издавна существующих деревень Сосновской, Ключей, Ближней и Дальней Трифоновых, были описаны - Камыши, Кислянская, Паршина и Бродовка. В 1829-1830 гг. деревни Ключи и Сосновская вошли в состав села Покровского. Если выселок Крутой и был основан в 1850 году, как пишут в свой книге В. Зырянов и В. Горбунов, то в приходе села Покровского он в это время не числился, его упоминание встречено мной на карте 1884 года и в метрических книгах 1910 года. В 1863 году в метриках встречается упоминание деревни Новой. В 1864 году был открыт приход в деревне Егоршино, к нему была причислена деревня Паршина. В 1877 году в метриках встречаются названия Большая Трифанова и Малая Трифанова. Между 1885 и 1890 гг. в состав села вошла деревня Бродовка. В 1908 году деревня Большая Трифанова отделилась в самостоятельный приход. В приходе села Покровского остались Малая Трифанова в 4-х, Камыши в 5-ти и Кислянская в 5 верстах.
20-й век
В 20 веке кроме земледелия, население промышляло гончарством, выделкою чугунных изделий, выделкою и доставкою в соседние заводы древесного угля, а также маслобойным делом, кожевенным и экипажным. Занимались переработкой известняка: «В Соснятах и на Шиловке Лев Гусев имел три больших известковых печи, на которых добываемый камень пережигался в известь». В Бурлаках работал каменный карьер. Действовали пошивочные мастерские, после революции преобразованные в артель. Работали швеи-одиночки. Их вместе со швейными машинами вывозили в дома к богачам, где швеи шили тулупы, шубы, одежду. Шуклины держали пимокатные предприятия. В селе были углежоги, кузнецы. Торговали лыком. Садили лен и ткали. Сеяли коноплю, из которой пряли холсты для мешков, пологов, сермяги. Загвоздкин перегонял скот из Южного Казахстана для забоя, мясо продавал зимой.
В 1907 году были произведены ремонтные работы в храме, видимо, подновлена штукатурка на храме и церковном флигеле. В следующем году покрашена крыша. Вокруг Покровского храма была каменная, с железными коваными решетками ограда, основание ограды было сложено из местного строительного камня — фельзита, а на него наложены мраморные плиты. Каменные столбики были украшены декоративными каменными шарами размером с футбольный мяч. Ограда была вделана в стену церковно-приходской школы.
В деревне Малой Трифановой была построена каменная часовня, вероятнее всего — в 1910 году, так как разрешение на постройку было дано 10 августа 1909 года, а значит все необходимые материалы и деньги были уже заготовлены или имелись на примете, в 1915 году часовня уже была построена. К сожалению, пока не известно, в честь какого святого или священного события она была названа.
При Покровском храме было открыто попечительство, оно отвечало за сбор денег на ремонт храма и здания церковной школы, имело наблюдение за ремонтом церковных помещений, платило квартирные священно-служителям не имеющим дома; в годы неурожая помогало нуждающимся крестьянам и ученикам церковных школ. В состав Попечительства общиной избирались ответственные люди. В декабре 1912 года были избраны: председателем крест. П. Ф. Лобанов, членами крестьяне А. П. Гладких, П. М. Стриганов, В. П. Загвоздкин, В. С. Гладких, Ф. Т. Стриганов, С. А. Загвоздкин, Ф. Л. Неханов, В. З. Фаддеев, И. Т. Брылин, Т. Л. Горбунов, Т. И. Рожнев, А. В. Рябов, А. П. Воробьев, Ф. М. Хмелев, И. П. Воробьев, А. И. Ольков, С. С. Пономарев, Т. П. Воробьев, П. Л. Ольков, Л. Ф. Лобанов, А. А. Воробьев, Ф. Н. Хмелев, М. М. Стриганов, А. О. Колотилов, П. Г. Казанцев, П. Ф. Поликарпов, З. Г. Дроздов, Ф. И. Подшивалов, Л. С. Голубков, И. Д. Черемных, В. В. Федоров, А. С. Гладких, С. С. Загвоздкин, Ф. А. Пономарев, М. Л. Стриганов, И. С. Фаддеев, З. И. Нехонов, И. К. Абакумов, Г. В. Черемных.
В 1914 году началась первая мировая война. 15 июля ст. ст. 1914 года Австро-Венгрия объявила войну Сербии. 19 июля Германия объявила войну России, 21 июля — Франции, 22 июля Великобритания — Германии. В бой вступили многомиллионные армии. Военные действия охватили территорию Европы, Азии и Африки, велись на всех океанах и многих морях. В войну во всем ее течении было вовлечено 38 государств.
Перед духовенством епархии встал вопрос о помощи семьям солдат, ушедших на войну. Приходские священники призывали народ доброжелательно относиться к ним, помогать, кто чем может. Проводились сборы, к примеру, 9 августа 1914 года проводились сборы в пользу семейств воинов, призванных из запаса и ополчения, а в декабре того же года от епархиального начальства поступило указание о материальной помощи семьям ушедших на войну псаломщиков. По всей епархии при церквях открывались Попечительные советы для оказания помощи семьям призванных в ряды армии. 9 марта 1915 года даже вышел указ епархиального начальства о штрафовании тремя рублями тех настоятелей, которые не откроют Попечительных советов. В связи с этим же вопросом снова стали открывать летние ясли для детей, чтобы оставшиеся дома взрослые могли зарабатывать на жизнь семье. В Покровском селе ясли были в здании министерского училища, школьные учителя оставались работать в каникулы, вместо того, чтобы отдыхать. Постоянно собиралась материальная помощь вещами солдатам действующей армии, посылались посылки к различным праздникам. Государство делало огромные внутренние займы у населения из-за нехватки денег на военные нужды.
2 августа 1915 года, в воскресенье, Покровскую церковь посетил Преосвященный Екатеринбургский Серафим (Голубятников), он ехал с обозрением епархии из Режевского завода. Как и было запланировано, в Покровское он приехал к вечеру и отслужил акафист Покрову Божией Матери по случаю безведрия. Остался ночевать в одном из церковных домов, а утром поехал дальше.
В январе 1917 года при церкви села Покровского состояли: священники Платон Горных и Евгений Смирнов, диакона Андрей Мезенцев, Константин Пермикин и Иосиф Дресвин. - Два диакона вскоре были рукоположены и стали священниками в разных местах Екатеринбургской епархии: Мезенцов с 27 июня 1917 года в селе Суворовском Камышловского уезда, а Пермикин с февраля 1918 года в с. Шанауринском Ирбитского уезда, диакон же Дресвин был перемещен к церкви Борисовского села Верхотурского уезда. Таким образом, весной 1918 года при Покровской церкви состояли священники Горных и Смирнов, да псаломщик Симеон Словцов, временно командированный из Верхотурья в апреле.
Февральский переворот
27 февраля 1917 года в Петербурге был образован «Временный комитет членов Государственной думы». Под давлением генералов Николай 2-й отказался от престола, за ним отказался от престола и великий князь Михаил Александрович, позже генералом Корниловым была арестована царская семья, а генералом Алексеевым Николай 2-й. 1 марта до Екатеринбурга дошли слухи о перевороте в Петербурге. Епископа Екатеринбургского Серафима отстранили от должности за критику Временного правительства. Город Екатеринбург праздновал освобождение от самодержавия, уездные города выжидали, что будет дальше. 2 марта, когда было организовано временное правительство, был выпущен приказ №1, сочиненный адвокатом террористов Н. Д. Соколовым, этот приказ требовал: «немедленно выбрать комитеты из выборных представителей от нижних чинов... Всякого рода оружие... должно находиться в распоряжении... комитетов и ни в коем случае не выдаваться офицерам... Солдаты ни в чем не могут быть умалены в тех правах, коими пользуются все граждане...». 5 августа военный министр Керенский издал «Приказ по армии и флоту», близкий по содержанию к приказу №1. Эти приказы стали причиной развала русской армии во время войны, к августу армии, как таковой, уже не было. Солдаты перестали подчиняться кому бы то ни было, а сам сочинитель этого приказа Соколов, попытавшийся убедить солдат не нарушать дисциплины, был ими сильно избит. Армия, миллионы, часто вооруженных, «свободных» солдат, деморализованных агитацией вожаков Временного правительства, начала разбегаться по домам, для многих последней каплей в этом было отречение Николая 2-го. Дальше-больше — в июле от России отделились Финляндия и Украина, в сентябре начал отделяться Северный Кавказ, в ноябре — Закавказье, в декабре Молдавия и Литва и т. д. В отделившихся закавказских государствах начались кровавые межнациональные конфликты. Писатель Бунин, который наблюдал события в России, 5 мая 1919 года писал в дневнике: «...мужики... на десятки верст разрушают железную дорогу» и, отметая всякие политические идеи, констатирует: Вероятно, впоследствии это будет рассматриваться как «борьба народа с большевиками... дело заключается... в охоте к разбойничьей, вольной жизни, которой снова охвачены теперь сотни тысяч». Наступала анархия. Когда в октябре 1917 года к власти в разваливающейся стране пришли большевики, они боролись, в основном, за удержание и упрочение власти. Тем временем первая мировая продолжалась, германия захватывала все больше русских территорий, которые оставшиеся войска не могли защищать. Так как было введено выборное начало офицеров, солдаты игнорировали получивших военное образование специалистов и выбирали своих вожаков, дисциплина в войсках упала, а в некоторых местах происходил грабеж местного населения.
Гражданская война
В годы войны с Германией было захвачено много пленных немцев, мадьяр, чехословаков. Чехословаки базировались в районах Киева и Полтавы. В 1915 году на стороне русских воевал 1-й Чехословацкий полк в 1600 человек. Чехословаки мечтали создать собственное государство под покровительством русского императора. Летом 1917 года в Чехословацком корпусе была 21 тысяча солдат, готовых стать основой армии Чехии. Осенью 1917 года чехословаки выразили согласие воевать с Германией на территории Франции. Им было это разрешено и официально с января 1918 года Чехословацкий корпус был подчинен французскому правительству. Путь был выбран через Владивосток, т. к. опасались плыть из Архангельска и Мурманска из-за германских подводных лодок, а через линию фронта с боями никто из них не испытывал желания идти. Советское правительство согласно было пропустить их через всю страну, если чехи сдадут оружие сверх определенного в договоре, за что им давали поезда. К договору о сдаче оружия чехи отнеслись пренебрежительно, они не желали ехать почти безоружными. Было решено ехать в 63 эшелонах по 40 вагонов в каждом, в них находилось 35 тысяч 600 военнослужащих. Первый эшелон выехал 27 марта и через месяц прибыл во Владивосток. К маю 1918 года эшелоны растянулись по всему пути до Владивостока. Из-за перебоев в движении эшелоны шли неравномерно, больше всего их скопилось в районе Пензы и Челябинска. Под давлением Германии эвакуация корпуса была задержана, часть эшелонов планировалось пустить на Мурманск. Ехать в Мурманск они отказались. 14 мая на вокзале в Челябинске произошла небольшая стычка, в которой русские не участвовали. Из отходившего со станции эшелона с австрийскими и венгерскими военнопленными вылетела кочерга и попала в голову стоявшему на перроне чешскому военному. Разъяренные чехи вытащили пленных из вагона, избили их и закололи штыками виновника. Через некоторое время отряд милиции и чекистов арестовал участвовавших в убийстве. Члены делегации, посланные подполковником Войцеховским, с просьбою об освобождении арестованных, тоже были арестованы. Подполковник Войцеховский объявил тревогу и приказал готовиться к бою. И уже в 6 часов вечера вооруженные отряды легионеров фактически захватили город. Были задержаны и местные чекисты, и депутаты Совета, многие из которых были под горячую руку расстреляны. 24 мая нарком по военным делам Троцкий, получив телеграмму из Челябинска, отдал приказ разоружить чехов. В следующие дни произошли стычки с красногвардейцами, пытавшимися разоружить чехов. 27 мая при попытке разоружить, была захвачена Пенза, чехи жестоко расправились с красноармейцами. Все части корпуса подняли организованный мятеж против советской власти. Уже на следующий день был захвачены Канск под Красноярском, затем Златоуст, Миасский завод, Томск, Курган и Петропавловск – восстание чехов распространялось как пожар. Дольше всех – в течении пяти дней – держался город Троицк в Челябинской области. После захвата Троицка чехи убили всех красноармейцев или хотя бы заподозренных в связях с ними, число их было не менее тысячи человек. Планы ехать во Владивосток были оставлены, начались захваты городов, грабеж и убийства недовольного ими местного населения.
Началась Гражданская война. Обе стороны — белая и красная — формировали свои армии. 14 июня 1918 года первая запись добровольцев в Красную армию была проведена и в Покровском. Всего в тот день записалось 37 человек. Однако в ходе начавшейся войны подобное небольшое количество добровольцев не устраивало ни белых, ни красных, и вскоре и те, и другие объявили поголовную мобилизацию мужчин призывного возраста. Узловая станция Егоршино была переполнена формирующимися полками, на ней находился штаб Красной армии.
В феврале 1918 года власть в Покровском взяли коммунисты, организовав в нем и соседних селах свои советы. В Покровском некоторые местные жители грабили население и даже сбросили какого-то человека с колокольни. Когда пришли красные, то население пожаловалось и тех бандитов расстреляли. Крестьяне нарезали земли по новому закону и засеяли ее.. Советская власть наложила на богатых крестьян контрибуцию, которая к весне 1918 года вылилась в расправы с не уплатившими её. Против беззакония выступили даже некоторые бедняки. Тех и других «без суда и следствия» расстреливали по решениям местной власти. Село разделилось на два лагеря.
Сразу после прихода к власти, большевики стали выказывать враждебное отношение к Церкви. Аресты священно-служителей производились без всякой причины. Естественно, в уездных центрах, где была большая концентрация большевиков, это отношение было наиболее плохим. Священник Флорентий Троицкий, думая переждать в сельской местности подобные революционные события, перевелся в село Сарафановское. Однако, даже Сарафаново оказалось в эпицентре событий, как расположенное недалеко от перекрестка железнодорожных магистралей, и поэтому оказавшееся недалеко от зоны боевых действий. Чехословаки наступали с юга, в ночь на 2 июня они захватили г. Курган, 30 июня — Шадринск. После занятия ими Шадринска, в Ирбитском уезде было введено военное положение, в большевистских газетах началась травля и науськивание красных на священников. «Началось паническое бегство священников из приходов!». 28 июня рано утром священник села Покровского Платон Горных приехал в Сарафаново, к о. Флорентию Троицкому. Вечером того же дня о. Платон уехал в село Коптеловское.
В Покровском, по воспоминаниям командира карательного отряда красных Павловского случилось вот что. В июле 1918 года Павловский получил донесение от военкома села Покровского, что о. Платон, пользуясь своим авторитетом, подрывает доверие сельчан к большевикам. К этому было прибавлено, что до революции священник был «председателем Союза истинного русского народа», в настоящее время советскую власть не признает, поддерживает связи с бывшими офицерами царской армии, купцами, священниками из других приходов. Кроме того, общается с диаконом церкви села Трифоново, у которого под видом инженера и родственника живет бывший князь, а также встречается с бывшим исправником Екатеринбурга и бывшим крупным извозопромышленником. В следующем донесении военком, которому, по-видимому, не терпелось избавиться от священника, донес, что о. Платон открыто выступает против советской власти, и привел слова, которые будто бы сказал священник: «Ну как можно теперь прийти в Совет, что за власть собралась: рвань с грязными руками. Сидишь за красным столом, и поговорить нельзя, да и говорить-то не умеют». Эти слова в донесении сильно задели Павловского. Он взял с собой несколько красногвардейцев и они до восхода солнца на дрезине выехали в Покровское, чтобы произвести у священника обыск, арестовать и «ликвидировать» его. Когда Павловский с товарищами вошли в дом священника, там готовили завтрак. Так как жена о. Платона давно умерла, то это могла быть одна из его родственниц или дочерей. Она сначала растерялась, но потом спокойно и вежливо пригласила незваных гостей за стол. Они поели и объявили, что пришли с обыском, так как предполагают, что у него хранится офицерское обмундирование и оружие. Во время обыска действительно были найдены обмундирование, револьвер, шашка и винтовка. Священника арестовали и после небольшого допроса хотели расстрелять. Но когда его стали выводить из дома, то возле него уже собралась толпа в 500 человек. Женщины с криком набросились на красногвардейцев и попытались освободить священника. Тогда Павловский выхватил шашку и пригрозил, что зарубит всякого, «кто посмеет… отнимат[ь] попа». Кроме того, он взял в руки бомбу и приготовился бросить ее в толпу. Но люди не расходились и просили не убивать священника. Красноармейцы дали залп в воздух, быстро сели с отцом Платоном на дрезину и поехали в штаб на станцию Егоршино. Передумав расстреливать священника сразу, его под угрозой расстрела заставили вести дрезину. Павловский рассчитывал получить разрешение на расстрел о. Платона в штабе, но в то время происходили волнения среди рабочих депо, многие из которых были из Покровского и хорошо знали о. Платона. Комиссар Северо-Урало-Сибирского фронта Георгенбергер приехавший разобраться в ситуации, предложил отпустить священника под расписку, а расстрелять когда-нибудь потом. Так и сделали — о. Платона отпустили домой.
8 июля в Сарафаново объявился карательный отряд красноармейцев, хотевший расстрелять о. Флорентия как контр-революционера, но он успел скрыться в лесу. Вскоре чехами был занят Екатеринбург и они стали продвигаться в сторону Егоршино. Мужское население, не желая принимать мобилизацию, разбежалось по лесам. В Коптелово тоже, видимо, было не спокойно, потому что о. Платон к 20-м числам июля находился уже в Сарафаново, помогал в богослужениях и других церковных делах о. Флорентию. 23-го июня около 4 часов дня домой к о. Флорентию приехали 12 красноармейцев латышей, которые выдали себя за белоармейцев. Они арестовали его вместе с сыном семинаристом и о. Платоном, обвинив в сочувствии белым, и повезли в штаб на ст. Егоршино, чтобы расстрелять там. Готовясь к смерти, священники исповедались друг у друга. Но, не довезя 6 верст до станции, их почему то отпустили, взяв клятву, что они никогда не пойдут против советской власти. Через три дня два приезжих «товарища» снова искали обоих священников, но те, по шуму узнав, кто к ним пожаловал, успели убежать в лес. На следующий день, 27 июля, по доносу одного из крестьян, в 2 часа дня в село приехал карательный отряд с пулеметами, прежде всего арестовав священников и сына о. Флорентия. О. Флорентий не успел убежать в лес, а о. Платон находился в это время в школе. Собрав народ, каратели стали угрожать расстрелять каждого десятого, если им не скажут, куда ушли мобилизованные. Направив пулеметы на стоявший у стенки народ, они несколько часов пытались это узнать. После полудня решили наконец отправить о. Флорентия в штаб, а о. Платона и двух жителей села расстрелять на страх другим. «Незаконный приговор был приведен в исполнение около 2-х часов дня в небольшом леску в версте от храма. О. Платон был убит двумя пулями. Одна – в сердце, а другая – в правое легкое. Смерть была моментальная! Встретил ее о. Платон мужественно, со сложенными крестом на груди руками и поднятыми глазами к небу». По прибытии в штаб, о. Флорентия отпустили как многосемейного и бедного, им были нужны богатые «попы», с которых можно было бы поживиться. 29 июля утром похоронили на приходском кладбище без отпевания и гробов о. Платона и двух крестьян. Отпеть их удалось только через 40 дней ночью 4 сентября.
Волынский полк
5 августа в Покровском красные провели мобилизацию мужчин призывного возраста, 579 покровчан оказалось в одном полку, который формировался в Алапаевске. Призвали и бедняков и бывших богатеев, и всех служивших в армии. Возможно, это был тот Волынский полк, с бунта которого началась февральская революция 1917 года. 18 августа, командир этого полка, Андрей Иванович Федоровский, развлекался тем, что, будучи пьяным, специально отдавал неправильные команды красноармейцам, те сбивали строй и перемешивались. Вскоре полк отправили под Реж. Линия обороны проходила недалеко от родного села и покровчане прекрасно знали все новости оттуда, особенно переживали состоятельные люди, у которых национализировали почти все их имущество. Новости получали плохие, в основном о бесчинствах, творимых «комиссарами милиции». В полку поднялось волнение. Бывшие офицеры, теперь командиры полка В. Г. Нехонов, П. Горных, В. Гладких и недовольные Советской властью богатеи организовали мятеж против Красной армии и на митинге расстреляли комиссаров. Офицеры снеслись с белыми и уговорили солдат перейти на их сторону. Более 500 человек покровчан оставили позиции и ушли в Покровское. Некоторые из солдат не захотели служить белым, среди них был Ф. И. Стриганов, и ушли на станцию Егоршино, где стали бойцами 1-го Крестьянского полка (позднее Красные Орлы). Гаряева Е. С. приводит пример, что некий Ягупов, имевший до революции лесопилку, вернувшись в село, арестовал уездного комиссара по охране лесов Устина Гусева, руководившего национализацией его лесопилки, и лично избил плеткой до полусмерти, после чего отправил в Ирбитскую тюрьму. 13 сентября белочехи заняли Реж.
Командующий Егоршинской группировкой (Красная армия) М. В. Васильев приказал перебросить на помощь Волынскому полку два батальона Первого Коммунистического крестьянского полка, дивизион путиловских рабочих под командованием П.Н. Прокофьева, одну роту Камышловского полка, бронепоезд. 1-м Крестьянским полком командовал Ф. Е. Акулов. Л. А. Колотилов, бывший среди наступающих на Покровское со стороны Егоршино и командовавший батареей Волынского полка, разместил два орудия на взгорке недалеко от Малой Трифоновой. В это время на колокольне Покровского храма находился наблюдатель белых, который корректировал огонь артиллерии. Акулов приказал Колотилову обстрелять храм. Колотилов тщательно прицелился, т. к. рядом с храмом находился его родной дом, и сделал несколько выстрелов шрапнельными снарядами. Артиллерия белых потеряла «прицельность», видимо, наблюдатель был убит или спустился с колокольни. В последующем бою артиллерией был также подавлен пулемет белых, стрелявший с храма. Во время боев один из снарядов попал в район алтаря церкви и воткнулся в штукатурку стены. Позже священнослужители осторожно замазали его и написали на стене: «Осторожно. Снаряд. 1918 год». Тем временем, Путиловские конники выжидали в лощине в 2 верстах на север от Соснят за железной дорогой. Справа они видели ж/д мост и под ним караул белых, а слева начавшиеся боевые действия батальона красных Ослоповского, который, форсировав реку, двигался в сторону восточной части Покровского. Бронепоезд белых стрелял по наступающим, в ответ его обстреляли батареи красных и он замолчал. Вскоре раздались выстрелы на восточной окраине села, начался бой, затрещали пулеметы и винтовочные выстрелы, поднялись цепи белых. По приказу командира конники вскочили в седла и поскакали через заставу белых, железную дорогу и канавы прямо в Соснята. Эскадрон с боем проскакал всё село и вступил в бой около Бурлаков, через некоторое время село было очищено от белогвардейцев. Историк Иван Беляев, написавший документальную повесть о гражданской войне на Урале, писал, что Акулов задумал взять Покровское обманом. 12 сентября он напал на село с четырех сторон, но только с одной стороны была реальная сила. Белые, засевшие в селе, не могли знать, где больше нападавших и были вынуждены распылить свои силы по тем участкам, которые казались им опаснее, и проиграли, хотя их было около двух тысяч, а красных - меньше одной тысячи. Однако вскоре красным пришлось оставить и Покровское, и Егоршино - они с боями отступили на север.
Во время боя загорелась старая часть села, называемая заимкой, подожженная зажигательными снарядами бронепоезда красных. Заимка почти полностью выгорела. По воспоминаниям местных жителей, линия фронта во время боев проходила по речке Бобровке, с северной стороны были красные, а с южной — белые. Брылин пишет, что село переходило из рук в руки шесть раз (только когда это было — неизвестно).
Колчаковцы находились в Покровском десять месяцев. Во время нахождения Колчаковцев у власти, повсеместно формировались следственные комиссии, которые выискивали сочувствующих красным и расследовали их преступления. Признанные виновными посылались в тюрьму. Целью пропаганды было очернение противника. Разыскивали и хоронили убитых священно-служителей и других мирных жителей, памятники красных разрушались, а погибшие красноармейцы могли быть выкопаны и брошены в общую яму без всякого обозначения.
К лету 1919 года красные вернулись и, опять же крестьянский полк, путиловские конники, камышловцы и волынцы освободили Покровское и окружающие села от колчаковцев. Белогвардейцы укрепились у села Покровское. Бой с превосходящими силами противника длился несколько часов. Внезапной атакой с флангов красные бойцы решили исход боя. Преследуя остатки белогвардейской дивизиии, полк красной конницы захватывает станцию Егоршино и железнодорожный мост через Бобровку, который белые не успевают взорвать. Красными конниками командовал Н. Д. Томин. Убегающие из Покровского белые поджигали дома.. После окончании военных действий местное население собрало с окружающих полей и лесов оружие и сбросило его в колодец при доме покровского штаба Красной армии, располагавшегося в районе Ключей на берегу притока речки Бобровки, после чего колодец засыпали.
После смерти священника Горных, в Покровском должен был оставаться священник Евгений Смирнов, но о нем ничего не известно. Во время владения селом колчаковцев, 30 октября, сюда был послан из Коптеловского села священник Александр Гортов. Видимо, он ушел с колчаковцами. После отхода колчаковцев, когда с ними ушло огромное количество священно-служителей, к церкви Покровского села был назначен священник Константин Дмитриев Пономарев, он исполнял священнические обязанности одновременно или позже в селах Останинском, Леневском, Аромашковском, Успенской единоверческой церкви Режевского завода.
Верноподданный архипастырь. Служение епископа Серафима (Голубятникова) в Екатеринбургской епархии. Екатеринбург, 2014. С.22-23.
|
