1891 года декабря 13 дня по указу Его Императорского Величества Екатеринбургская Духовная Консистория слушали дело по прошению священника Краснопольской Рождество-Богородицкой церкви Алексея Карпинского о разрешении вопроса, как поступить в случае бракосочетания девицы Марии, не имеющей родителей и неизвестно где крещенной.

Обстоятельства дела таковы: 23 июля 1891 года священник Карпинский на имя Его Преосвященства, подал прошение следующего содержания: «В 13 число июля сего года, крестьянином Краснопольской волости и того же села, прихожанином нашей церкви Михаилом Михаиловым Бородиным предъявлено мне следующее: с 1873 года у крестьянина Михаила Бородина проживает приемная дочь Мария. Означенная Мария была в первый раз подкинута с именем Мария неизвестно кем, в дом раскольника деревни Анатолиевской, крестьянина Ивана Зимина, который в скором времени был взят в военную службу. Жена Зимина после мужа, не имея средств на пропитание принятой ими дочери Марии, от воспитания её отказалась и принесла её в Николае-Павловское волостное Правление, отколе впоследствии и взята Мария в дети крестьянином Михаилом Бородиным из рук бывшего в этой волости старшины Гавриила Комоватова, который и назвался ей, Марие, крестным отцом. Крестьянин Бородин до ныне не имел своих детей, а потому вознамерился выдать в замужество приемную Марию с тем чтобы будущего мужа ее взять к себе в дом для поддержания своего хозяйства. Бородин во многих церквах наводил справки о том, что крещена ли Мария и за неизвестностью имя и фамилии родителей её везде получал отказ в своей просьбе. Так как подобных случаев в практике моего служения не встречалось, то я решился утруждать Ваше Преосвященство покорнейшею просьбою разъяснить мне, как поступить в случае бракосочетания или выдачи о ней сведения в другой приход, или разрешить крестить, или миропомазать условно «аще не крещена или еще не миропомазана». Без совершения над ней сих таинств браковенчание, или выдача сведения невозможны».

На сем прошении резолюция Его Преосвященства последовала таковая: «31 июля 1891 года. В Консисторию для надлежащего разрешения по предложенному вопросу». Екатеринбургская Духовная консистория 21 августа указом за №5855 на имя следователя священника Иоанна Первушина предписала произвести по сему прошению следствие.

Спрошенные по сему делу причастные лица показали:

Крестьянин Михаил Михайлов Бородин: «Семнадцать лет тому назад, быв в Шайтанке зимою, услышал что в Шайтанке есть младенец, которого нужно-бы кому нибудь отдать, родных у него не было и воспитывался на волостные деньги по 2 руб. в месяц. Родитель мой взял младенца — девочку Марию от волостного старшины Гавриила Комоватого, который объявил себя крестным отцом Марии. О времени рождения, месте рождения и родителях отец мой мне ничего не объяснил, - только трапезник села Шайтанки Стефан Нестеров, теперь уже умерший, у которого отец мой стоял в доме, объяснял моему отцу, что Мария будет имянинница в Успенский пост. Спрашивал я потом у людей о рождении Марии и ее родителях, но ни от кого ничего не узнал. Только говорили мне, не помню теперь кто, что Мария, моя приемная дочь подкинута в деревне Гране к дому крестьянина Ивана Зимина. Сказывали еще, что жена Ивана Зимина, когда он взят был в солдаты, принесла подкинутую дочь Марию в Шайтанку и сдала ее в волостное правление».

Приемная дочь крестьянина Михаила Бородина — Мария: восемнадцати лет, о родителях своих, времени рождения и где родилась, кто крестил и где — я ничего не знаю. Никто никогда не объявлял мне о моих родителях и никто никогда не сказывал себя таковыми. В селе Краснопольском живу я у Михаила Михаилова Бородина с самых малых лет, как только это помню. Имянинница я бываю девятого августа».

При осмотре и освидетельствовании исповедных росписей Краснопольской Рождество-Богородицкой церкви оказалось: а) в исповедных росписях за 1890 год Мария Михайлова Бородина значится под №1858, в семействе вдовы Стефаниды Никитиной Бородиной, приемной дочерью сына её Михаила Михайлова, под домовым №413 записана 16 лет и не бывшею у исповеди 3 года; б) первый раз она записана в исповедных росписях за 1874 год под №1704 одного года дочерью Михаила Бородина и жены его Анисии Семеновой; в) за 1876 год под №1603 — 2 лет, возраст против 1874 года убавлен на один год; за 1877 год - 4 лет (против предыдущего 1876 года возраст увеличен на два года; за 1878 год - 5 лет, за 1879 год - 6 лет, за 1880 год - 7 лет, за 1881 год - записана приемной дочерью 8 лет не бывшей у исповеди по 2 года, с 1882 по 1887 год Мария Михайловна Бородина записана приемной дочерью Михаила Михайлова Бородина с постепенною прибавкою годов (9-14) и бывшею у исповеди и Св. Причастия; за 1888 год Мария записана 15 лет и не бывшею у исповеди по 1 год, за 1889 год записана 15 лет и не бывшей у исповеди по 2 года по опущению. Исповедные росписи за 1874 год писаны рукою псаломщика Гавриила Стефанова и подписаны священником Петром Дягилевым и псаломщиками Димитрием Петуховым и Гавриилом Стефановым.

Крестьянская жена Феодосия Климентова Комоватова показала: «от мужа я слыхала, что Мария, которая теперь воспитывается в селе Краснопольском у крестьянина Михаила Бородина, была подкинута к кержакам в деревне Гране, при ней была записка, написанная по Кержацки, в записке той написано имя «Мария». Когда на Гране стало некому кормить Марию, её принесли в волость и отдали на воспитание сироте Анисье Хомякиной. Анисья Хомякина от воспитания стала отказываться (просила на хлеб в волости) и принесла младенца в волость, где Мария была сутки. Затем приехал из Краснополья Михаил Гавриилов Бородин — отец Михаила Бородина и взял Марию и увез её к себе в дочери. Года три тому назад слышала я, как Мария печалилась о том, что у ней нет родной матери и сказывала она мне что соседка (верно имени не помню, но только хорошо знаю, что из кержаков и живет недалеко от о. Алексея (Краснопольского) приносила ей гостинчиков от какой-то женщины — куда она ходила молиться Богу — к кержакам на горы. Женщина та жалела Марию и звала её к себе учиться. Марии мой муж названный крестный. Он говаривал несколько раз, что Мария не крещена священником, потому что подкинута к кержакам — нигде она не находится — видно ее кержаки и крестили. Мария была еще пелечняная "не было ей году, когда её привезли из деревни Грани в волость и из волости увезли в Краснополье, а муж мой был тогда старшиной».

Крестьянская вдова Анна Николаева Зимина, раскольница: «когда наш Иван Семенович гулял — недели за две до Михайлова дня (8-го ноября) к воротам нашего дома, в небольшой решетке, часов в шесть вечера, подкинута была, неизвестно кем, девушка, в решетке же была записка, небольшой клочек бумаги, на которой написано было имя «Мария» и еще что-то — разобрать Иван Семенович не мог — записку ту потеряли, на девушке, по осмотре её в избе, была рубашка, крестик и поясок, во рту у нее был рожек, который она держала своими ручками, во рту было вверху и внизу по два зуба. Крест на ней был православный — концы у него были круглые, потому мы и положились, что эта девочка была православная, на что указывала нам наша покойная бабушка и говорила, что водиться с ней, как не нашей веры, будет трудно. Часа чрез полтора после того, как подкинули к нам Марию, приехали к нам две женщины и просили нас, ради Бога поводиться с ребенком. «Какая-то дура», говорили они, «бросила такого большого ребенка». Они у нас ночевали и на другой день уехали в Невьянск. Кто были эти женщины — мы не знаем. Младенец ночевал у нас две ночи. Бабушка не позволила нам держать её и я с Ириной Никифоровой Паутовой снесла её сельскому старосте. Годов назад тому 6-7 требовали меня в Шайтанку в волость и спрашивали о Марии и я объяснила тоже, что и теперь. Спрашивали меня потом в Краснопольскую волость — пришла я к брату Василию Камаеву в деревню Реши и сельскому писарю, бывшему тут, сделала показание такое-же, как и теперь. Иван Семенович служил шесть лет и вышел из службы назад тому тринадцать лет, а на службу был принят, когда брали со старших семей».

Вдова солдата Ирина Никифорова Паутова, раскольница: помню что к воротам дома Зиминых была подкинута девушка. Я с мужем жила тогда у них на квартире. Девушку хотела взять я себе в дочери, но золовушка — свекровь Анны — не позволила нам держать её. Я с Анной пошла к старосте и снесла ребенка».

Крестьянская вдова Афанасия Никифорова Ширинкина уклонившаяся в раскол - годов более десяти тому назад ходила я на горы молиться Богу. Там меня встретила женщина и спросила меня: «живет, говорят, у вас, девушка из Шайтанки?» Я сказала, что из Шайтанки из волости привез Михайло Гаврилович девушку. Девушка та живет теперь у таких-то людей (у добрых). Женщина та называла себя матерью Марии. Я спросила ее: каким делом это последовало. Ушла я от мужа из Таволог, с мужем жизнь не поладилась беременною жила у старух. Когда пришло мне время родить, старухи проводили меня в Таволги. В Таволгах я родила. Авдотья Зотеевна из Грани велела подкинуть к ним младенца. А когда подкинула им младенца у них в то время, сына взяли в солдаты, они и снесли младенца в Шайтанку, - она все и не знала, куда девалась дочь её Мария из Шайтанки. Я сказала, что из Шайтанки дочь её привезена Михаилом Бородиным. После того она дала мне гостинцев пряников для дочери своей Марии. Гостинцы я передала Марье и сказывала ей о матери. Не задолго до этой встречи старушка Галанинская гостила у меня и сказывала мне, что у нас есть женщина, которая родила девушку, подкинула ее к Авдотье Зотеевне, а теперь не знает, где та девушка. О женщине матери Марии — я ничего не слыхала потом и нигде её не видала».

Гавриил Семенов Комоватов: где родилась и когда Мария - я не знаю, также не знаю ее родителей, была-ли она крещена — мне неизвестно, не знаю я и ее восприемников, я знаю, что Мария была подкинута крестьянину Краснопольской волости Ивану Гаеву, он-же Зимин, проживающему в деревне Анатольской, зимой 1873 года. Мария Бородина была принесена сельским старостой д. Анатольской Яковом Архиповым Ермиловым в Краснопольское волостное Правление, когда не помню, но вскоре, как была подкинута. Взяла Марию Бородину из Волостного Правления вдова крестьянка с. Павловского Анисья Яковлева Холяпина, в то-же время, как принес староста. В 1873 году я был волостным старшиной Николае-Павловской волости и подкинутую М. Бородину староста Ермил представил мне, как старшине. К свидетельству никто не уговаривал. Больше показать ничего не имею».

По сему делу израсходовано следователем семь рублей и получены им из суммы Краснопольской церкви.

Приказали: На основании добытых следователем данных нужно заключить, что приемная дочь Михаила Бородина, подкинутая первоначально к дому раскольника крестьянина деревни Анатолиевской Ивана Зимина, была крещена, об этом свидетельствует как то, что при ней оказалась записка с указанием имени, так и главным образом то, что на ней был надет крест. Но трудно решить, кем она была крещена, православным-ли священником или раскольническим попом. За первое предположение говорит только одно обстоятельство, именно то, что крест на ней был, по показанию свидетельницы Анны Зиминой, православный, с круглыми концами. За второе предположение говорит: 1) то, что записка, найденная при ней, была написана «по керженски»; 2) что она подкинута была к дому раскольника; 3) то, что по показанию свидетельницы Афанасии Ширинкиной, мать её будто-бы находится в раскольнических скитах. В виду сего Консистория полагала бы предписать причту Краснопольской церкви: а) не совершая крещения над девицею Мариею, свершить над ней Миропомазание; б) акт сей записать в 1 часть метрической книги и в графе о времени рождения записать, что она родилась в 1873 году. Прогоны по сему делу в количестве 7 рублей возложить на Михаила Бородина и о взыскании их и о передаче в церковь Краснопольского села просить Верхотурское Полицейское Управление.

Источник: Протокол №651 от 13 декабря 1891 г. Протоколы заседаний Екатеринбургской Духовной Консистории за 22 ноября — 31 декабря 1891 г.