Епископ Серафим, в мире Сергей Георгиевич Голубятников, сын священника Воронежской епархии, Задонского уезда, родился в 1856 году. По окончании курса в Воронежской духовной семинарии в 1879 году, Сергей Голубятников поступил сначала преподавателем в Новосвияжское училище Острогожского уезда. В 1880 году Сергей Георгиевич перешёл в область Войска Донского, в Большинское народное училище, а 26-го сентября 1880 года был назначен псаломщиком к Большинской Христо-Рождественской церкви. 2 августа 1881 года он был рукоположен в священника к Николаевской церкви посёлка Балабинского Донской области. Через 4 года был переведён настоятелем храма на Туровском хуторе. Здесь он открыл на свои средства школу для девочек, был в ней законоучителем, а также состоял и местным участковым наблюдателем церковно-приходских школ. Храм он украсил внутри и снаружи, за что получил благодарность от епархиального начальства. Трудился не покладая рук. Но здесь же молодого пастыря постигла великая скорбь: он схоронил свою супругу и друга. Но как ни тяжело ему было, но все же десятилетняя супружеская жизнь познакомила его с радостями, невзгодами и печалью сельского пастыря; знаком ему стал и простой поселянин, и не по рассказам, а из самой жизни.

      Прошло пять лет, и в 1890 году о. Сергий поступил в число студентов Московской духовной академии. Окончив курс, в 1899 году, со степенью кандидата богословия, 9-го октября того же года он был пострижен в монашество ректором академии епископом Арсением с именем Серафима, а 25-го октября был назначен казначеем кафедрального Московского Чудова монастыря. 11 мая 1900 года иеромонах Серафим был назначен настоятелем Московского Высоко-Петровского монастыря с возведением в сан архимандрита. Много потрудится он на пользу этой обители: все храмы были им возобновлены и украшены внутри и снаружи, открыта при монастыре церковно-приходская школа, построен по проезду Петровского бульвара громадный доходный четырехэтажный дом, переделаны остальные монастырские здания. При самом близком содействии о. архимандрита Серафима, для устройства Московского епархиального дома была уступлена земля, принадлежащая монастырю, в количестве 1000 кв. саж. по Лиховому переулку. В постройке епархиального дома он принимал горячее участие, состоя самым деятельным членом комиссии. Устройство этого громадного и прекрасного учреждения обратило на себя внимание всей России; этот дом занял такое место среди других епархиальных учреждений Москвы, что трудно тогда было представить Московскую епархию без него. 20 Декабря 1901 года о. архимандрит был назначен столичным наблюдателем церковно-приходских школ и положил массу труда и энергии, следя за ходом учебного и хозяйственного дела и не давая возможности существовать каким-либо злоупотреблениям. В 1902 году о. Серафиму было поручено наблюдение за устроенными в Московских монастырях школами для послушников. В 1904 году он был избран членом и делопроизводителем комитета по сооружению храма на Миусской площади в память 19 Февраля и, кроме того, состоял членом многих братств и благотворительных учреждений.

      13 декабря 1904 г. архимандрит Серафим был назначен епископом Можайским, 4-м викарием Московской епархии. Наречение было совершено в обширной древней мироваренной палате 29 декабря; при наречении архимандрит Серафим произнёс слово, в котором, указав на пути промысла Божия в его жизни, высказал, что „все это, даже всякого рода искушения, на благо послужили ему, дабы, искушен быв сам, мог и искушаемым помощи". В воскресенье 2 Января в большом Успенском соборе была совершена хиротония архимандрита Серафима в сан епископа Можайского. Хиротонию совершали митрополит Владимир Московский, преосвященные: Лаврентий, епископ Тульский и Белевский, Григорий, управляющий Донским монастырем, Иоанн, управляющий Симоновским монастырем, Трифон, еп. Дмитровский, Евдоким, еп. Волоколамский, Никон, еп. Серпуховский, Нестор, еп. Балахинский, и Нафанаил, управ. Спасо-Андрониковским монастырем. 9 июля 1906 года епископу Можайскому Серафиму Высочайше повелено было именоваться третьим Викарием Московской епархии и быть настоятелем Звенигородского Саввино-Сторожского монастыря. 15 февраля 1908 года епископ Серафим назначен Епископом Подольским и Брацлавским, где и находился в течение шести лет до самого назначения на Екатеринбургскую кафедру 20 марта 1914 года.

      Епархия Подольская считалась одной из труднейших во всей Российской Империи. Громадное количество церквей (около 1500), церковно-приходских школ (1740), неустанная пропаганда воинствующего католицизма, разные секты, надвигающиеся из соседних епархий, еврейский экономический гнет, тяготеющий над православным населением, - все это не только удваивало, но удесятеряло работу подольского епископа по сравнению с другими архиереями. Тем не менее, преосвященный Серафим справлялся со своей тяжелой задачей. Неустанно отправляя церковные службы, проповедуя слово Божие, вникая во все решительно отрасли епархиального управления, он много сделал доброго для вверенной ему паствы. Деятельность польско-католической пропаганды была парализована, сектантство ослабело, число совращений уменьшилось, случаи возвращения в православие участились, закрылись некоторые тайные католические учреждения и т. д. Большим делом являлось полное прекращение украинофильской пропаганды в вверенных ему духовно-учебных заведениях.

      Много сделал еп. Серафим для церковной школы. Особенного расцвета она достигла в последние годы его управления; все начальные школы обеспечены были казенным жалованием, земства отпустили на хозяйственные школьные нужды крупные суммы (около полмиллиона), началась успешная работа по постройке церковно-школьных зданий, во многих школах введен четырехгодичный курс обучения, организовалось преподавание сельского хозяйства, ремесел, заводились школьные сады и т. д. Не забыты были и учительские школы: в двух из них открыты педагогические курсы, в двух такие курсы открылись в 1914 году, а две (в Каменце и Забужье Брацлавского у.) школы этого типа появились вновь: одна в 1912 г., а другая в 1913 году.

       Большие труды нес Архипастырь и по административному управлению епархией. Одних резолюций ему приходилось писать в год около пятнадцати тысяч. Кроме того он ежегодно устраивал съезды благочинных, миссионеров, церковно-школьных деятелей и т. д., которые требовали усиленной подготовки и оставляли массу неразработанного материала. Часто посещал церкви епархии, учебные заведения, школы и т. п. Много хлопотал он о трезвой жизни вверенной ему паствы и немало успел в этом. 11 марта 1914 года (по н. ст.) императором Николаем 2-м был утверждён документ о закрытии питейных заведений сельскими обществами, что привело к трезвой жизни на территории России. К принятию этого документа страна шла многие годы. К 1914 году практически повсеместно открылись общества трезвости, стали издаваться сотни газет и журналов о трезвости, в школах ввели антиалкогольное воспитание. В 1914 году 86% населения России, путём опроса, высказалось за запрещение производства и продажи алкоголя. Отменен же закон о трезвости был в 1925 году, когда под предлогом поднятия промышленности в стране была введена монополия на водочные изделия.

       В прощальной речи одной из жен подольских священников, было отмечено, что епископ Серафим был всегда приветлив и корректен с подчиненным ему духовенством и даже приобрел его любовь. Там же говорится, что Преосвященный Серафим, в своих речах перед подольской паствой, настойчиво проводил credo — «святая православная вера и дорогая великая Россия», во главе с Венценосным Хозяином земли русской. Он исколесил вдоль и поперек вверенную ему епархию, и отметил увиденное в своей памяти: «еврейское засилие, держащее повсеместно русского крестьянина в тяжелой кабале, подкопы полонизма, угнетение православия». Видел страшную опасность, грозящую деревне — алкоголизм, против чего энергично боролся. Пастырский авторитет в Подолии был поднят на большую высоту, что произошло через торжественный ввод священника в приход, личное внимание к каждому делу, близкое знакомство со многими приходами, почти полное прекращение сутяжничества и кляузничества. Являя собой яркий пример неутомимости, Владыка невольно заставлял идти с собою в ногу и своих сотрудников пастырей. И в заключение своей речи она пишет, что даже они - «сельские матушки, привыкшие издавна встречать одно презрение и насмешку, заговорили», почувствовав, что и к их слову прислушиваются.